На выпускном курсе Московского высшего общевойскового командного училища я получил предложение продолжить службу в военной разведке. За полгода до выпуска из училища началась моя подготовка к командировке в Афганистан. Помимо изучения фарси, традиций и обычаев афганцев, мне пришлось основательно заняться военно-медицинской подготовкой. Оказалось, что человек, с которым мне предстояло работать, в недавнее прошлом был хорошим врачом. Медицинская подготовка должна была помочь мне быстрее найти с ним контакт. К тому же, в Афганистане была катастрофическая нехватка врачей, поэтому медицинская подготовка была далеко не лишней и для налаживания контактов с местными жителями.

На этих занятиях я впервые услышал о девизе легендарного советского разведчика Рихарда Зорге: «Чтобы узнать больше, нужно знать больше других. Нужно стать интересным для тех, кто тебе интересен». Моя подготовка должна была сделать меня интересным для тех, с кем мне предстояло вскоре работать.

После окончания училища у меня был еще год подготовки в 197 отдельном батальоне резерва офицерского состава. Так что в Афганистан я прилетел уже матерым старым лейтенантом двадцати одного года от роду. Принял под командование сторожевую заставу под Баграмом из сорока с лишним бойцов.

Начальник разведки, командир отдельного разведвзвода 1 мсб 180 мсп лейтенант Карцев А.И. у горы Норай под Алихейлем. Май 1987 года. Было мне тогда 22 года.

Те, кто воевал, хорошо знают, что война – это не только подвиги и стрелялки. В первую очередь, это тяжелый солдатский труд, физические перегрузки и постоянный недосып.

Мне на моей первой войне было гораздо легче, чем многим из моих товарищей. Ведь за плечами у меня был спортвзвод в Московском ВОКУ (в составе команды победа на Первенстве Московского Военного Округа по военно-прикладному плаванию, второе место – по марш-броску на 10 километров с боевой стрельбой, несколько спортивных разрядов). Были полгода дополнительных «факультативных» занятий на выпускном курсе училища, на которых меня готовили к командировке в Афганистан. И целый год подготовки в 197-м отдельном батальоне резерва офицерского состава в Келяте (из этого года – три месяца в Чирчике).

Нашей специализацией в спортвзводе было военное многоборье: бег на 100 и 3000 метров, преодоление полосы препятствий, метание гранаты на дальность, подъем переворотом, плавание. Было у командира нашего спортвзвода лейтенанта Горлова Владимира Вячеславовича (Чемпиона Вооруженных Сил по плаванию и офицерскому многоборью) любимое развлечение – для наших субботних кроссов выбирать маршруты в самых живописных местах ближнего Подмосковья. Чтобы рядом были не только красивые холмы и овраги, песочек и затяжные подъемы, но и обязательно - красивый водоём, который мы непременно должны были переплыть.

В батальоне резерва по физо нас особо не гоняли – все-таки уже офицеры. Но неоценимой была сама акклиматизация. В первую очередь для таких ребят, как я, приехавших из средней полосы. И горная подготовка. Особенно скалолазание.

В свободное от учебных занятий время наши ребята играли в футбол (и нещадно громили все местные футбольные команды). Я же уходил прогуляться в горы. По выходным – на целый день. Или бегал вместе со своим другом Володей Ивановым искупаться в подземном озере Ков-Ата (отец пещер, на туркменском). Благо, что до озера было недалеко – километров двадцать с небольшим. В десятом классе это была моя самая любимая дистанция.

В общем, в физическом плане к войне я был подготовлен неплохо. И первые полгода особых проблем не испытывал. Даже, несмотря на то, что через месяц после того, как прилетел в Афганистан, подцепил тиф. Вскоре в баграмский инфекционный госпиталь, в котором я лежал, привезли и моего ротного – с гепатитом. Он сказал, что на моей заставе офицеров не осталось. И мне нужно срочно возвращаться на Тотахан (отм. 1641 м.). Пришлось сбежать с госпиталя досрочно.

К счастью, на заставе физические нагрузки были небольшие. За три последующих месяца немного восстановился. И когда пришлось принимать под командование отдельный разведвзвод 2-го мотострелкового батальона, чувствовал себя уже более-менее нормально. Благо, что наш батальон стоял на заставах под Баграмом. Так что в основном мы «работали» в зоне ответственности батальона. На засады ходили часто, но недалеко. До «точек подскока» добирались обычно на броне. Да, и в дивизионной операции, в которой нам вскоре довелось принять участие, тоже работали недалеко от Баграма.

Единственное, в середине января 1987-го года вместе с баграмским разведбатом нам пришлось немного «прогуляться» вдоль реки Панджшер. Одет я был немного не по сезону. За ночь, проведенную в горах, подхватил двустороннюю пневмонию. Хорошо, что кашель сильно не доставал. Только температура была высокая. И сильно болела грудь.

В конце февраля из очередного отпуска вернулся штатный командир разведвзвода Толя Викторук. А я уехал к себе на заставу.

Ребята с 3-й разведывательно-десантной роты разведбата, с которой нам частенько приходилось работать вместе, подкинули мне немного трофейных лекарств для лазарета, который я открыл в ближайшем кишлаке. Среди этих лекарств нашлось кое-что полезное и для меня. С помощью этих лекарств, с горем пополам, получилось немного приглушить эту пневмонию. Хотя в последующем она частенько о себе напоминала.

В мае 1987-го года, когда отдельный разведвзвод нашего 1-го (рейдового) батальона попал в засаду и понес большие потери, мне пришлось набирать его заново. Уже через неделю мы выехали на армейскую операцию под Алихейль. И тогда я впервые прогулялся в горах с полной выкладкой. После первого же привала понял, что не смогу подняться. Все силы вдруг куда-то улетучились. Глупая была какая-то ситуация. Рядом поднимались мои бойцы. А я не мог. Было ужасно стыдно. Я понимал, что нужно подниматься. Но сил для этого у меня не было.

Благо, что рядом оказался начальник штаба нашего полка Герой Советского Союза подполковник Руслан Султанович Аушев. Он немного наклонился ко мне. И тихо, чтобы никто, кроме меня, не слышал, произнес только одно слово: «Пристрелю»!

Понятно, что начштаба пошутил. Но подвести нашего Руслана Султановича я не мог. Никто из разведчиков 180-го мотострелкового полка не мог его подвести. И откуда только силы взялись? Я поднялся и занял свое место в цепочке. К счастью, никто не заметил этой секундной заминки. Дальше, до первой задачи, мы добрались уже без особых проблем.

Когда, почти месяц спустя, мы вернулись в полк, я пытался проанализировать эту ситуацию, когда «сдулся» на привале. Пришел к выводу, что мы слишком резко «стартовали». И я просто не успел втянуться в рабочий ритм. Поэтому с той поры всегда притормаживал своих разведчиков на старте. Чтобы они могли спокойно втянуться в «рабочий режим» (как говорится, тише едешь, дальше будешь).

Вторая проблема заключалась в том, что на сторожевых заставах мы находились в довольно ограниченном пространстве – проводить полноценную утреннюю физическую зарядку не получалось – бегать особо было негде. А бег, особенно по пересеченной местности, для выработки выносливости – вещь полезная. Если только не превращается в повседневную рутину: бег ради бега. Поэтому в Афганистане я часто вспоминал нашего командира стпортвзвода, которые превращал наши кроссы и марш-броски в увлекательнейшие приключения с преодолением водных преград, песчаных осыпей и оврагов. Как мне всего этого не хватало у нас под Баграмом! Песчаных осыпей и оврагов здесь было предостаточно, а вот бегать кроссы по ним было нельзя. А бег по кругу в пункте постоянной дислокации полка в Кабуле меня почему-то особо не вдохновлял.

Но зато на командном пункте нашего 2-го батальона мы часто устраивали волейбольные баталии. В том числе, с местными жителями и даже с братьями-моджахедами. Когда пришла директива о том, что мы должны проводить засады каждую ночь, мне пришлось пару раз спланировать «фиктивные» засады, чтобы дать немного отдохнуть моим разведчикам. От постоянного недосыпания они уже превратились в ходячие тени. Но на первой же такой «липовой» засаде, вместо отдыха мои ребята устроили футбольный матч, который не остался незамеченным со стороны вертолетчиков, дежуривших над баграмским аэродромом. И которые не преминули поделиться с кем-то информацией о том, что «полосатые» (разведчики) неплохо играют. И с ними можно было бы поиграть на досуге.

За этот матч мне потом неслабо досталось от комбата. Хотя, вроде бы, организован он был вполне грамотно – согласно всем требованиям Международной футбольной организации ФИФА – и место для матча было выбрано относительно безопасное, и наблюдатели выставлены, и дежурные огневые средства, и даже парочка МОН-50 на угрожаемом направлении.

На Тотахане с волейболом и футболом было сложнее. Даже для волейбольной площадки места на нашей горке не было. Что уж говорить о футбольном поле. Но зато за казармой мы сделали небольшую спортивную площадку. С турником, штангой и танковыми траками в качестве ручных тренажеров.

Мимоходом я намекнул своим бойцам, что увольнение в запас неизбежно. И, что будет лучше, если они вернуться домой не только умными, но и красивыми – накаченными, с хорошими атлетическими фигурами. И над этим им стоит поработать. После изнурительных ежедневных работ по совершенствованию инженерного оборудования заставы, строительства новых стрелково-пулеметных сооружений и долговременных огневых точек, занятия спортом были не столько способом накачать мышцы (для этого было достаточно и повседневных работ), но, в первую очередь, хорошим способом психологической разгрузки и общения.

В общем, спортивная подготовка, полученная до армии, и ежедневная физподготовка в подразделении были хорошим способом поддержания физической формы. Но для работы в рейдовых подразделениях этого было явно недостаточно. Потому что в горах с боевой нагрузкой более чем в сорок килограммов много не набегаешь. Каким бы крутым спортсменом ты не был. Для этого нужно было серьезно думать не только над совершенствованием спортивной подготовки, но в первую очередь - над уменьшением боевой нагрузки.

После того, как осенью 1986-го года, пока восстанавливался после тифа и заново учился ходить, я придумал новую систему управления огнем заставы, благодаря которой в нашей роте за все последующие два года потерь больше не было. И количество обстрелов аэродрома Баграм и штаба дивизии из нашей зоны ответственности резко уменьшилось –

Всё это не осталось незамеченным не только со стороны душманов. Но и со стороны нашего командования. За успешную работу по снижению потерь среди личного состава партийная организация нашей 6 мср была признана лучшей полку. И, как секретарь партийной организации, я был награжден комбатом двумя рулонами рубероида (которых нам очень не хватало для завершения строительства бани и столовой на заставе). А еще мне было поручено выступить на партийном активе дивизии с докладом о том, что я придумал.

На этом партактиве нам представили нового командующего армией генерал-лейтенанта Громова Бориса Всеволодовича, только что прилетевшего из Союза. Один из первых вопросов, которые он нам задал, был вопрос о снижении боевой нагрузки на бойцов в рейдовых подразделениях. Командир роты спецминирования из 271-го отдельного инженерно-саперного батальона майор Архипов предложил заменить наши армейские бронежилеты (6Б3 и 6Б4) на американские кевларовые – хотя бы для разведчиков и для рейдовых подразделений. А вместо наших ватных спальников выдать им трофейные китайские (в принципе, у разведчиков их было в достатке, не хватало в рейдовых подразделениях). Это бы разом бы снизило нагрузку килограммов на десять.

Генерал ответил, что этот вопрос не в его компетенции… Все с ним было понятно.

Хотя попытки решить этот вопрос все же были. Лично мне тогда очень понравилась разработка плащ-палатки из легкого непромокаемого материала, половина которой надувалась и превращалась в матрац. Второй половиной можно было накрываться – это было удобно не только в горах, но особенно в холодную и дождливую погоду. При наличии нынешних современных материалов, наверняка, можно было бы сделать нечто подобное – улучшенное, не требующее надувания и более компактное. Потому что на нынешние «пенки», которые носят наши бойцы, без слез не взглянешь. Ведь на боевых не только вес, но и размер имеет значение.

И очень понравились экспериментальные ботинки с литой подошвой – легкие и прочные.

На сегодняшний день ни для кого не является секретом, как проще всего уменьшить боевую нагрузку на наших солдат и офицеров. И улучшить их обеспечение (если в нашем СпН всё более, менее нормально, то в линейных частях работы в этом направлении непочатый край).

«Рецепт» этот хорошо известен всем: необходимо отменить все отсрочки для детей нашей элиты, чиновников и депутатов, олигархов и политиков. И мобилизовать их в боевые подразделения. Тогда и ботинки у наших бойцов не будут разваливаться.  И зимние куртки у них будут теплыми. И беспилотников будет в избытке. И носить наши бойцы будут не отдельные элементы от Ратника-2 или Ратника-3, а ПОЛНЫЕ комплекты, включающие не только современные и высокоэффективные средства защиты, но и современные отечественные средства защищенной связи, ночные прицелы и тепловизоры.

Думается, тогда и сухпайки у нас очень быстро изменятся в лучшую сторону. Резко улучшится качество и тылового, и технического обеспечения. Разом вырастет уровень командирского и полководческого мастерства. Ибо за жизнь каждого бойца наши полководцы будут отвечать не на словах, а на деле.

А пока на передовой у нас воюют дети «рабочих и крестьян», надежда у нас будет только на выносливость.

Александр Карцев, http://kartsev.eu

(продолжение следует)

На фото: 5-й(спортивный) взвод 7 роты Московского ВОКУ (выпуск 1985 года) на тактическомполе. Сидят, 1-й ряд: Сергей Рыбалко, Андрей Калачев, Андрей Хажиев; 2-й ряд:Игорь Герасименко, Дима Туманов, Александр Карцев, Сергей Залесский, СергейМарчук. Стоят: Андрей Трофимов, Коля Киселев, Коля Кравченко, Володя Анохин,Саша Харченко, Игорь Маркеев, Рома Добросельский, Саша Северилов, ВалераЖуленко, Дима Крайванович. Сидят на БТР: Саша Петров и Валера Сахащик. Фото:Димы Березовского.

Из цикла рассказов «Воевать было просто». По мере написания этих рассказов буду выкладывать некоторые из них. Думаю, это может пригодиться нашим ребятам.

В военном училище наши преподаватели не раз говорили нам, что недоработки и просчеты командиров – это неминуемые потери среди личного состава. Что побеждает на войне не тот, кто перевоюет противника, а тот, кто его передумает. Но, прежде чем думать, нам нужно научиться делать некоторые «вещи» на автопилоте.

И все четыре года учебы в училище одну неделю каждого месяца, на полевых выходах в Ногинский учебный центр, на тактических занятиях и учениях мы до седьмого пота отрабатывали эти простые «вещи»: перемещения на поле боя от укрытия к укрытию, организацию боевого и походного охранения, маскировки и разведки. И многое, многое другое.

На тактическом поле команда командира взвода «Стой» автоматически дублировалась командирами отделений указанием, где будут находиться позиции отделения, гранатометчика и пулеметчика (пулеметчик – дежурное огневое средство и наблюдатель). Ставились задачи личному составу, доводился боевой приказ и все остальное. Дело в том, что для пехотинца команда «Стой» - это не предстоящий отдых и перекур, а начало увлекательнейшего инженерного шоу.

Ведь по команде «Стой» любой приличный пехотинец должен упасть и отжаться. Нет, конечно же, не отжаться, а перекатиться вправо или влево (дабы его место падения не ассоциировалось для снайпера противника с местом его возможного подъема). Достать свою любимую малую пехотную лопату МПЛ-50 и быстренько выкопать окоп для стрельбы лежа. Затем окоп для стрельбы с колена, окоп для стрельбы стоя. Перекрытую щель на отделение (для защиты от авиа и артиллерийских ударов противника).

Чтобы попросить у соседа сигарету на перекур – выкопать к нему траншею (помня, что траншеи должны обязательно быть с углами и поворотами - ведь, как известно: «Ходы кривые роет подземный умный крот, нормальные герои всегда идут в обход»). К тому времени саперы (или специально подготовленные бойцы) уже установят несколько мин перед передним краем обороны и на флангах. И приступят к установке минных полей.

После этого можно будет немного расслабиться – помочь пулеметчику оборудовать его огневую позицию, помочь экипажам боевых машин выкопать окопы для их «железных коней» и замаскировать их, выкопать блиндаж на отделение, траншеи и хода сообщения в тыл, запасные и ложные огневые позиции, оборудовать отхожее место, наточить лопатку и т.д.

А уж потом можно будет приступить к устройству эскарпов и контрэскарпов, возведению бастионов и равелинов, крепостей и редутов. Но до этого дело дойдет едва ли (так что, скорее всего, вы ограничитесь лишь контрэскарпом (или другими искусственными преградами) для шахидмобилей на самом опасном направлении). Потому что в самый неподходящий момент (когда приедет старшина с обедом) непременно прозвучит команда командира: «Взвод на рубеж: высота Круглая – отдельная сосна, к бою! Вперед!»

Похватает взвод свой нехитрый солдатский скарб и лихой кавалерийской атакой переместиться на сто метров вперед. И снова прозвучит команда «Взвод, стой. К бою»!

И снова придется копать окопы для стрельбы лежа, для стрельбы с колена, для стрельбы стоя, для стрельбы стоя с верблюда и т.д. Копать отсюда и до самого 9 мая! Потому что война - это не только подвиги, это большой и тяжелый солдатский труд. И чтобы солдат дожил до 9 мая, очень важно не забывать о перекрытых щелях от артиллерийского огня и авиаударов противника. Об укрытиях (особенно на привалах на марше). О перемещении от укрытия к укрытию (в том числе, это касается и автомобильной, и бронетехники). О боевом и походном охранении, о маскировке, военной хитрости и правилах радиопереговоров. А еще о том, что где-то рядом может оказаться гражданская инженерная техника, которая может значительно облегчить работу. И население, которое поможет, чем сможет.

Не лениться копать окопы. Помня об очень простых вещах – прежде, чем копать, сначала осмотреться и оценить рельеф местности - ведь окоп будет легче выкопать в «легком» грунте, там, где есть небольшая воронка или естественная «неровность». Окоп должен быть немного в стороне от хорошо заметных предметов, которые могут стать ориентирами для противника. По возможности, при выборе места для позиции избегать низин и пересохших русел ручьев, которые во время дождя могут доставить много неприятностей. А так же линии водораздела на холмах. Учитывать защитные свойства местности от огня не только противника, но и «дружественного» огня соседей, своей артиллерии и авиации.

Небольшая ямка в окопе сможет защитить от осколков прилетевшей в окоп гранаты и излишков воды при дожде. Небольшая норка в сторону противника – поможет выжить при артобстреле. А закрытая плащ-палаткой (пленкой, любой тканью), она подарит немного тепла. Тем более, если положить на землю в эту «норку» немного веток, травы и т.д. (перепревающая трава несколько дней будет отдавать тепло). Потому что теплый блиндаж с «буржуйкой» - это для кино. Для пехотинца родной дом зимой и летом - это его окоп.

Сверху окопа из веток (или бревен) сделать каркас (накат), на который закрепить пленку или материал для защиты от дождя и уменьшения теплового излучения. Все окопы, позиции (за исключением ложных) и бруствер замаскировать маскировочной сеткой или подручными материалами.

За поворотами в траншеях желательно сделать небольшие ниши, в которые поставить самодельные «ежи» - если понадобится убегать от противника. Во время легкоатлетических забегов их можно будет бросать за собой в траншею - они немного задержат противника и дадут вам шанс вспомнить не только об инженерной, но и об огневой подготовке. В ближнем оборонительном бою неплохо зарекомендовали себя мины направленного действия (МОН-50, МОН-100). Не забывайте о них.

При занятии окопов противника всегда помнить о возможных «сюрпризах» и минах.

Если промокнут носки – их лучше всего сушить на себе, положив за пазуху (а еще лучше, вместо носков, использовать портянки – второй комплект обматывается вокруг тела под формой и поясным ремнем). Зимой полезно вспомнить о пользе чтения – газетами можно обматывать ноги и обматываться ими самим – они хорошо держат тепло. Многослойная одежда зимой предпочтительнее однослойной. Ведь «капуста» – это не просто «сто одежек», «капуста» зимой – это тепло. Важно лишь правильно располагать слои этой «капусты». А еще можно вспомнить старую индейскую поговорку о двух индейцах и одном одеяле. Одеяло едва ли всегда будет под руками, а вот парочка индейцев наверняка найдется.

По опыту работы моего разведвзвода в Афганистане, для того, чтобы согреться в оборонительном бою, из трех «индейцев» самый меткий стрелок вел прицельный огонь по противнику, самый щедрый «индеец» обеспечивал плотность огня (просто вел огонь по противнику, в том числе, неприцельный – большим подспорьем для этого были различные колышки на бруствере окопа или стрелково-пулеметного сооружения, размечающие основной и запасной сектора стрельбы). А самый молодой «индеец» тем временем снаряжал им магазины к автоматам, вёл наблюдение за флангами и тылом. По этой причине разведвзвод «разбивался» не на отделения, а на тройки. И оборудовались не традиционные позиции отделений, а огневые позиции троек.

В настоящее время в некоторых спецподразделениях принято работать в двойках. На мой "непосвященный" взгляд в боевых условиях это не очень удобно – особенно если придётся выносить раненого. Да, и перемещаться в тройке удобнее: один бежит, второй прикрывает его огнем лежа, третий, поднимаясь, ведет огонь с колена. Все перемещения не по одной линии и на разных уровнях.

При выдвижении разведвзвода использовался принцип чаншаньской змеи: «Когда её ударяют по голове, она бьет хвостом, когда её ударяют по хвосту, она бьет головой, когда её ударяют посередине, она бьет и головой, и хвостом»… в первую очередь, по самому слабому «звену» противника. При любых перемещениях (особенно при совершении марша) никогда не забывать о головном, боковом и тыловом дозорах. Места, где возможны засады противника, «перекрывать» дистанционным минированием, заранее подготовленными артиллерийскими и минометными обстрелами, авиационной поддержкой и налаженной агентурной работой.

Чтобы Ваш нелегкий труд по оборудованию позиций не пропал даром, не только командиры взводов, но и командиры отделений должны уметь корректировать огонь своих БМП, приданных танков и минометов. А так же артиллерии и авиации (не всегда рядом будут арткорректировщики и авианаводчики). И для этого знать нужные частоты и позывные. Иметь необходимые для этого средства связи и уметь на них работать.

Это то, что должно делаться на автопилоте. Для того чтобы дожить до нового 9 мая. Доживите, ребята! Обязательно доживите. Нам еще многое нужно сделать в этой жизни.